Пыльная проселочная дорога, отсыпанная гравием. С одной стороны — заросли камыша, с другой — травы. О том, что эта дорога ведет в населенный пункт, напоминает желтая труба газопровода. Мы едем на хутор Шапарской посмотреть, как живут, чем занимаются хуторяне.

Въезжаем. «Гравийка» заканчивается. Дорога сужается и становится еще пыльнее, асфальта она, по всей видимости, никогда не видела. Зато висят пыльные дорожные знаки «Главная дорога» и «Поворот налево». Одна улица, петляющая по всему хутору, на каждом повороте меняет свое название. Сколько всего названий она имеет, точно выяснить нам так и не удалось. Одни жители называли два, другие — четыре. В общей сложности удалось записать шесть: Речная, Набережная, Полевая, Ореховая, Солнечная, Прикубанская. На этой многоименной улице проживает около сорока семей. На самой «центральной», Речной, располагается один-единственный социальный объект — магазинчик. Издалека бросается в глаза синяя будка с красным таксофоном — яркое пятно цивилизации. Все дома утопают в зелени деревьев. На окраине хутора несет воды река Кубань. Кругом — ни души, будто здесь никого нет. На самом деле живут на хуторе люди-труженики. Нам удалось поговорить с Александрой Лукьяновной Романцовой. Она родилась на Шапарском в 1939 году. Здесь выросла, вышла замуж, воспитала четверых детей. Трудное детство Александра Лукьяновна вспоминает так:

— В школу ходили в поселок Красный Октябрь пешком. Зимой утром темно, и мы шли с зажженными факелами, так как боялись, что могут напасть волки или дикие кабаны. Потом нас перевели в школу хутора Коржевского. Тогда зимой мы, чтобы сократить путь, добирались по замерзшим плавням. В руках — портфель и чернильница. Измажешь подол платья, отряхнешь — и идешь дальше.

Юные годы на хуторе проходили весело.

— Соберемся с девчатами, сядем на лавочке, песни поем. Потом наберем в подолы яблок, поедим — и по домам, — продолжает Александра Лукьяновна и добавляет, что все ее трудовые годы прошли с тяпкой в руках.

А.Л.Романцова пригласила нас посмотреть свое подворье. Цыплята, утки, куры, свиньи, коровы — всё это пищащее, хрюкающее и мычащее хозяйство расположено во дворе. Яшка, Федя, Мартын и Барон — молодые бычки, отдыхают они в отдельном загоне. Всего на попечении Александры Лукьяновны четыре взрослых быка и семь маленьких. 60 соток земли, где ровными рядами растут чеснок и кукуруза. Конечно, помогают ей живущие неподалеку сын Михаил, невестка Наталья и внучка — семиклассница Олеся, которые на своем подворье выращивают персиковый сад.

— Нам сейчас, главное, выучить старшую внучку Яну в институте МВД и достроить сыну дом, — говорит Александра Лукьяновна. — Поэтому не могу себе газ провести, зимой приходится печку топить.

Поражают стойкость, трудолюбие и оптимизм этой женщины, которой в этом году исполнится 70 лет. За эти годы она ни разу не была в больнице.

— Некогда было болеть, — улыбается она. — Всё время работала. Когда уходила в отпуск, всё равно шла на работу.

В основном все хуторяне что-то выращивают на своей земле. У одних огород засажен кабачками, у других — плантации роз. Наша машина с табличкой «Пресса» привлекла внимание Елены Михайловны Рудик.

— Мы живем на хуторе с пятидесятого года. Встаем рано, ложимся поздно. Работы много, — рассказывает Елена Михайловна. — Я вот с утра «насапалась», сейчас закатывать буду. Огород — 30 соток. Всё есть в огороде. Только коров сейчас нет сил держать. У нас здесь красиво, жаль, комаров много. А так — тишина, природа, пляж на Кубани.
Наше внимание привлек маленький, аккуратно побеленный саманный дом. Такие показывают туристам как жилье наших предков-казаков. Возле хаты стояли семиклассница Катя Карасенко и ее четырехлетний брат Гена. Пока родители на работе, сестра присматривает за братом, ведь детского сада на хуторе нет.

— У нас огород, еще уток выращиваем, — поделилась с нами Катя.

— Я тоже родителям помогаю — двор подметаю, — вмешался в разговор Гена.

Историю своего дома Катя не знала, и мы поинтересовались ею у соседей. Любовь Яковлевна Кондратенко — коренная хуторянка. Она рассказала, что на этом подворье когда-то жил мужчина, который пас скот. Во время войны поля вокруг хутора были заминированы. Однажды пастух подорвался на мине, ему оторвало руку и повредило глаз. Вместе с женой они потихоньку и слепили эту хатенку.

С кем бы мы ни разговаривали на хуторе, все отзывались о своей малой родине с теплотой, не жаловались. Люди, работающие на своей земле, относятся к тяжелому крестьянскому труду как к обычной повседневной жизни и не представляют себе другой.

Е.ИГНАТЕНКО, корреспондент газеты «Тамань».
Фото Д.Карпенко