В 90-х годах, чтобы сделать фото на память, нужно было идти в ателье, как правило, всей семьей. Посередине усаживались папа с мамой, рядом — дети. Поэтому не каждый может похвастаться фотографией только с папой. А вот у Татьяны Шелковой такая есть! «Мне было 19 лет, шли мы с папой с рынка, и вдруг он говорит: «Дочка, давай зайдем, сфотографируемся!»— вспоминает она.
После нашей публикации «Быть папой — это у нас семейное» («Заря Кубани» №2 от 19 января) Татьяна попросила рассказать о её папе, Василии Прохоровиче Яненко.
— Когда родители в 1975 году по приглашению родственников приехали из Сибири в неизвестную даль — Славянск-на-Кубани, то сначала снимали комнату. Вскоре мама забеременела. Новое место, своего жилья нет, папе 21 год, дочери Свете — три года. Много сейчас семей, которые бы рискнули оставить ребенка? Мои рискнули. Конечно, папа ждал сына. А появилась я! И он расстроился… Но когда я стала подрастать, избрал такую тактику: воспитывал меня, как мальчишку. Научил велосипед ремонтировать: камеры клеить, спицы менять. Я всегда хвостиком за папой бегала. Он с паяльником — и я рядом, расспрашиваю, пробую подражать. Он же у меня на все руки мастер! Ходил в кружок радиолюбителей, и с 14 лет, еще в деревне, ремонтировал приемники и телевизоры соседям. И мини-радиостанция у него была, и авиамоделированием занимался, и фотографией увлекался. Научил меня и проявлять снимки, и закреплять, и глянцевать. Папа даже шить умеет. Когда была подростком, сшил мне юбку и сделал из нее «варенку» — щеголяла модницей!
Конечно, мама учила девочек женским премудростям: вкусно готовить, дом в чистоте содержать, за растениями на огороде ухаживать.
— Наша семья всегда жила в труде. Не помню, чтобы папа валялся на диване в безделье. Выходные — дача, огород, мама стряпает, папа что-то чинит. А в будни — работа на производстве, — продолжает Татьяна. — Папины предки из Белоруссии, своего отца он не помнит, воспитывала его мама да две старшие сестры. Но неженки из него не вышло. С 16 лет пошел зарабатывать, чтобы маме помогать и свои мечты исполнить. По профессии папа — строитель, отличный каменщик. В Славянске попал в хорошую бригаду ПМК-14. А через год его назначили бригадиром на отстающий участок. Он был энергичный, молодой, но уже опытный. Набрал бригаду — себе под стать, и сразу ему доверили серьезный объект — строительство 90-квартирного дома по улице Ковтюха, где отделение Сбера. Потом пристройку к администрации делал, другие дома возводил, среднюю школу № 1, разные гражданские и производственные объекты в Петровской, Красноармейской, Ачуево и других населенных пунктах.
В бригаде Яненко были строители и постарше. Но Василий пользовался авторитетом, его уважали, а все потому, что вел себя корректно, свое дело знал, делал хорошо и от других того же требовал. При этом никогда не ругал подчиненных, требовал: «Плохо сделал — переделай!». Если кто с похмелья приходил на работу, отправлял домой, но с обязательной отработкой в субботу. В те времена это был серьезный проступок, и за это могли лишить почетной грамоты, квартальной премии и даже очереди на квартиру. Но бригадир не жаловался руководству — воспитывал сам. И очень доступно: «Повторишь — уйдешь из бригады!» А терять было что. Работа каменщиков оплачивалась сдельно. И если остальные бригады получали обычно семь-восемь рублей в день, то у Яненко выходило больше десяти рублей в день. Строили быстро, но качественно. Потому что приоритетом для бригадира всегда было — строить красиво, а потом уже за это деньги получать. Жена его, Елена Ивановна, трудилась в том же ПМК штукатуром-маляром. Позже он напишет об этом: «Я любимому делу жизнь свою посвятил. Строил людям дома, с женой дочек растил. И она для меня верным другом была — сохранила любовь и семью сберегла». И ещё: «День строителя — праздник любимый для нас. Очень грустно порой, что не строим сейчас. Много лет уж прошло, как на стройку пришли. Там призванье свое мы с любимой нашли». Кстати, стихи писать Василий Прохорович начал в юности, потом было не до поэзии, а лет восемь назад снова пришло вдохновение. Стихов уже на сборник хватит.
— Когда ПМК развалилась, папа стал стропальщиком, потом крановщиком, — продолжает Татьяна. — Работал посменно — день через два. Никогда не ныл, мол, устал, а в выходные шел на подработку — дома строил. Потом отправился в свободное плавание — оформил предпринимательство, сколотил бригаду, выполнял частные заказы.
Много красавцев-домов, построенных руками Василия Прохоровича, в Совхозном, на Копыле. Знатоки говорят, что лучше его кладки нет, поэтому Яненко всегда был вне конкуренции, хотя постоянно брал подсобников, которых сначала учил секретам мастерства, а потом отпускал на вольные хлеба. Но есть у него особо любимое занятие — кладка барбекю, печек, тандыров, каминов, потому что это своего рода искусство. Построил камин-барбекю и во дворе младшей дочери. Семья любит собираться у очага, а папа угощает всех отменным шашлыком.
— Папа любит повторять, что в нашем роду никогда бездельников не было! И его девиз — ни дня без работы, чтобы семья жила в достатке, — делится дочь. — И мы жили хорошо, питались вкусно, родители ездили в Москву, Питер. При этом нас никогда не баловали, учили: нечего на других заглядываться, чтобы жить хорошо, надо трудиться. Папа был строг с нами, но ни разу не ударил. Мы его с полуслова, с полувзгляда понимали. Его принцип: если хочешь все успевать — надо рано встать, умыться, заправить постель, шторы открыть, выглаженная одежда и чистая обувь должны быть подготовлены с вечера. Ты должна знать, сколько времени тебе нужно, чтобы не опоздать в школу. Не заправила я однажды постель: вечером пришлось делать это десять раз. А я еще раз решила попробовать, мол, не успела. Так папа усложнил задачу — до ста раз. Вот это наука была, до слез! Зато на всю жизнь — я умею рассчитывать время, чтобы успевать все, планирую каждый день. И в планах — не телевизор смотреть, а жить в труде. Папа и ремонту научил. У меня в доме потолки 3.20, так обои метровые я сама клеила. Как отдыхаю? Как папа в детстве учил: переключаюсь с одного занятия на другое, например, грядки полила — потом двор подметаю.
Живут Яненко в многоквартирном доме, в трехкомнатной квартире, которую получили, когда работали в ПМК, но всегда трудились на даче, брали пайки для картошки. А как же без своей? Зелень, огурчики выращивали на огородике при доме. Отдыхали всей семьей — от папиной работы ездили с коллективом на море. А ещё — путешествовали по городам, даже в Сибири побывали.
— Папа много читает. Но это уже перед сном, когда все дела сделаны. Мама книги покупала, выписывала, и у нас была большая библиотека, которой и соседи пользовались. А еще родители любят петь! — улыбается Татьяна. — И у меня голос в маму — звонкий. Она часто поет, даже когда просто готовит, а уж когда гости приходят, — без песен не обходится! Любимая песня папы «Я не могу иначе» в исполнении Валентины Толкуновой. Там есть такие замечательные слова: «Только бездушье губит нас. Лечат любовь да ласка!» Каждому помочь, не пройти мимо — это у меня от папы. Я сильная женщина, выносливая и всё умею, потому что так родители учили. Я приспособленная, везде выживу, выстою в любой ситуации. После первого развода, когда муж оставил меня с ребенком и своими долгами, отправилась на заработки в Москву. И не потерялась. Это в начале двухтысячных, — делится Татьяна со слезами в голосе, видимо, вспомнив себя, двадцатипятилетнюю, на заснеженном столичном перроне, с сотней долларов в кармане, оставившую дочь-первоклассницу родителям и шагнувшую в неизвестность. — А еще была у меня цепь золотая. Спросила у папы разрешения заложить ее в ломбард. А он: «Не смей! Ты молодая, энергичная, руки-ноги есть. Голова тоже на месте, вот и думай, как заработать. А сдать в ломбард — много ума не надо. Вот когда, не дай Бог, будешь немощная, тогда и сдашь!»
— Обиделась? — спрашиваю.
— Тогда, может, да. Мелькала мысль: «Неужели не любит? Почему другим на блюдечке с голубой каемочкой родители всё дают?» У папы были деньги. Но он не стал мои приобретенные долги оплачивать. Сказал: «Сама заработаешь. Вырастешь — поймешь меня!» Работала по четырнадцать часов в сутки, деньги пересылала родителям. Вернулась, когда заработала и купила однокомнатную квартиру. И теперь я понимаю, как папа был прав, когда учил меня выживать. И очень благодарна ему за это! Так и я учу детей. Моего папу воспитывали женщины, я росла с папой и мамой, сына воспитываю одна. Но держу его в строгости, чтобы мужчиной вырос, а не желейной размазней. А то зачастую женщины хотят мужа сильного, а сыновей воспитывают, как девочек.
Кстати, дочь Таня назвала Леночкой, как маму, а сына Василием, в честь папы.
— Наши родители поженились, когда им было по 18. И живут вместе 52 года. Они для меня пример счастливой семьи, а папа — пример того, каким должен быть мужчина. Пройдя через два брака, ни в одном из моих избранников я не увидела папу, — сожалеет моя собеседница. — У нас в доме на его плечах лежал основной груз. Он — добытчик, несет ответственность за семью, оберегает и защищает! Он не пьет, не курит. Он умеет все. Мы с сестрой никогда не видели в доме чужих мастеров: кран починить, электроприборы, трубы прочистить — все делает папа. Еще и соседям на помощь приходит.
А теперь Василий Прохорович научился готовить, даже пироги! Дело в том, что жена потеряла зрение. И он безропотно взял на себя все ее обязанности по дому, следит за тем, чтобы она вовремя принимала лекарства, старается предугадать каждое желание супруги. Всё, как обещал, когда брал ее в жены: быть вместе и в горе, и радости.
— Конечно, мы с сестрой помогаем, но основная забота на папе, — говорит Татьяна. — Как написал он недавно в своем стихотворении «Преданность»: «Свою волчицу волк не бросит ни в сытой жизни, ни в беде!» И у мамы нет стресса, потому что рядом любящий и любимый верный муж, настоящий мужчина. Спасибо ему за всё!
Подписка онлайн
